Будущее без работы. Технология, автоматизация и стоит ли их бояться - Даниэль Сасскинд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В настоящий момент мы склонны отождествлять работу и процветание. Мы считаем, что добиться успеха в работе – значит преуспеть в жизни, поэтому необходимые навыки остаются теми же. Но если работы станет меньше, то готовить людей нужно будет к другому. Это потребует серьезного пересмотра того, чему мы учим, однако у перемен такого масштаба есть прецеденты. Если бы мы вернулись во времена Агесилая, нас поразила бы спартанская учебная программа, известная как агоге. По сути, она представляла собой двадцатилетний курс физкультуры для подготовки к войне. Сегодня, к ужасу учителей физкультуры, организованные физические упражнения в школах ограничиваются несколькими часами в неделю. Нам больше не нужно обучать молодых людей быть воинами. В будущем их, возможно, придется обучать не труду, а наслаждению от досуга.
Примеры можно почерпнуть не только из древнегреческой, но и современной истории. В Великобритании закон «Об образовании» 1944 года ввел всеобщее бесплатное среднее образование[682]. В своей речи в стенах Парламента главный архитектор законопроекта, депутат Рэб Батлер высказал надежду, что реформа «разовьет наши самые надежные активы и самые богатые ресурсы – характер и опыт великого народа». Его формулировка предполагала двойную цель: выдавать не просто квалифицированных работников, но и людей выдающегося характера[683]. От этой последней цели в последующие десятилетия система образования в значительной степени отказалась, но в последние годы снова к ней вернулась. Политики, ученые и эксперты все чаще говорят о важности обучения в школе «характеру» и «жизненным навыкам». Один аналитический центр, руководствуясь установками классических философов, утверждает, что мы должны культивировать набор «добродетелей» в студентах: «Нравственные добродетели, такие как честность и доброта, гражданские добродетели, такие как общественная работа, интеллектуальные добродетели, такие как любознательность и творчество, и бытовые добродетели, такие как трудолюбие и настойчивость»[684]. Можно спорить о том, необходимы ли именно эти навыки для процветания в мире, где будет меньше работы. Но рассматривать роль образования вне рамок базовой компетенции на рабочем месте – хорошая идея.
Формирование досуга
Помимо подготовки детей к миру с меньшим количеством работы, общество может также захотеть разработать политику досуга, которая определяет, как безработные взрослые на самом деле проводят свое свободное время. Это может показаться слишком далеким шагом: все это очень хорошо для государства, чтобы попытаться повлиять на рынок труда, вы можете подумать, но разве люди не должны быть оставлены в покое, чтобы выбрать, как они проводят свой досуг? Но я в этом не уверен. Имейте в виду, что сегодня во всех странах государство уже делает это – не провоцируя недовольства.
Возьмем Великобританию, где люди, как правило, проводят пять-шесть часов в день на досуге (в среднем это 6,1 часа в день для мужчин и 5,5 – для женщин). Британцы могут вообразить, что они проводят это время так, как считают нужным. На самом деле государство прячется за кулисами, незаметно влияя на то, что они делают. По данным Управления национальной статистики, наиболее популярным видом досуга является потребление «средств массовой информации». По сути, это означает просмотр телевизора с небольшим количеством чтения и музыки[685]. И это правда, что люди получают возможность выбирать телевизионные каналы и фильмы, которые они смотрят. Но, чтобы иметь телевизор в Великобритании в первую очередь, вы должны платить ежегодный налог на финансирование Общественного вещателя, Би-би-си. Их каналы – это первое, что вы увидите, когда будете листать варианты. Государство также должно формировать то, что показывают эти каналы: Би-би-си обязана «информировать, просвещать и развлекать», чтобы не потерять свою способность взимать этот налог[686].
А как британцы проводят свободное время, когда не смотрят телевизор? Есть несколько часов в неделю, когда вы занимаетесь спортом или находитесь на свежем воздухе, и еще около часа в неделю занимаетесь культурными мероприятиями, такими как посещение музеев или посещение театра. И снова государство находится здесь, тихо влияя на происходящее за кулисами. На самом деле, в Великобритании целый государственный департамент – Департамент по цифровым технологиям, культуре, СМИ и спорту – пытается определить, как это время тратится. Они проводят целый ряд мероприятий, таких как обеспечение того, чтобы все дети имели возможность научиться плавать и ездить на велосипеде; предоставление доступа во многие из лучших музеев страны совершенно бесплатно; и запрет на продажу и вывоз за границу лучших произведений искусства в стране[687]. На самом деле, взгляните на любую область нашей праздной жизни, и вы, вероятно, найдете если не формальный Государственный департамент, то по крайней мере сеть публично поддерживаемых «трестов», «фондов» и «органов», которые мягко уговаривают нас принять определенные виды деятельности и отказаться от других.
Есть и разновидность того, что можно назвать «непреднамеренной политикой досуга». Один из примеров – пенсионные системы. Во всем мире они основаны на принципе, что досуг – это то, чем вы должны заниматься на склоне лет. Но, как пишет Сара О’Коннер в Financial Times, «если государственная поддержка позволит каждому иметь в своей жизни период досуга, то почему он должен приходиться на ее конец»[688]? В современном мире, где растет средняя продолжительность жизни, рабочим было бы выгодно брать отпуск для профессиональной переподготовки, и люди сталкиваются с существенными и нерегулярными требованиями к своему нерабочему времени (например, для воспитания детей или ухода за пожилыми родственниками), поразительно, что государство решило обеспечить финансовую поддержку досуга только тогда, как большая часть жизни уже прожита.
Или возьмем сферу волонтерства. Сегодня в Британии им регулярно занимаются около пятнадцати миллионов человек – вдвое меньше, чем занято на оплачиваемых рабочих местах[689] (Энди Холдейн, главный экономист Банка Англии, считает, что экономическая ценность волонтерства в Великобритании составляет пятьдесят миллиардов фунтов стерлингов в год, столько же, сколько стоит энергетическая промышленность)[690]. Но эта сфера функционирует не в вакууме: государство поддерживает ее посредством целого ряда госпрограмм и процедур, которые могут рассматриваться как своего рода политика досуга, поощряющая людей посвящать свободное время различным бесплатным видам деятельности.
Как показывают эти примеры, уже
